text
stringlengths 1
1.22k
|
|---|
И тот, кто величав, не подвергает себя опасности ради пустяков и не любит самой по себе опасности, потому что чтит очень немногое. |
Но во имя великого он подвергает себя опасности и в решительный миг не боится за свою жизнь, полагая, что недостойно любой ценой остаться в живых. |
Он способен оказывать благодеяния, но стыдится принимать их, так как первое - признак его превосходства, а второе - превосходства другого. |
За благодеяние он воздаст большим благодеянием, ведь тогда оказавший услугу первым останется ему еще должен и будет облагодетельствован. |
Говорят, люди величавые помнят, кому они оказали благодеяние, а кто их облагодетельствовал - нет облагодетельствованный-то ниже благодетеля, а они жаждут превосходства, притом величавые с удовольствием слушают о благодеяниях, которые они оказали, и недовольно - об оказанных им. |
Вот почему даже Фетида не упоминает благодеяния, оказанного ею Зевсу, и лаконяне - благодеяний, оказанных ими афинянам, но только те, что были оказаны им самим. |
Признак величавого - не нуждаться ни в чем или крайне редко, но в то же время охотно оказывать услуги. |
Кроме того, с людьми высокопоставленными и удачливыми величавые держатся величественно, а со средними - умеренно, ибо превосходство над первыми трудно и производит впечатление, а над последними не составляет труда и если возноситься над первыми отнюдь не низко, то над людьми убогими гадко , так же как выказывать силу на немощных. |
Величавый не гонится за тем, что почетно, и за тем, в чем первенствуют другие он празден и нетороплив, покуда речь не идет о великой чести или деле он деятелен в немногих, однако великих и славных . |
Ненависть его и дружба необходимо должны быть явными ведь и таиться, и правде уделять меньше внимания, чем молве, свойственно робкому и говорит, и действует он явно он свободен в речах, потому что презирает трусов, и он правдив , за исключением притворства перед толпой. |
Он не способен жизнь к иному человеку, за исключением друга, ведь это рабская способность, недаром подхалимы из прислуги и убогие - подхалимы. |
Его нелегко удивить, ибо ничто не ему великим. |
Он и не злопамятен величавому вообще не свойственно кому-то что-то припоминать, особенно когда зле, скорее, ему свойственно не замечать этого. |
Он не обсуждает людей , ибо не станет говорить ни о себе, ни о другом право же, ему нет дела ни до похвал себе, ни до осуждения других, и в свою очередь он скуп на похвалы. |
По той же причине он не злословит даже о врагах, разве только когда, презирая их, хочет оскорбить. |
Менее всего он склонен горевать и просить помощи в связи с - необходимыми или малозначительными - делами, ибо так ведет себя тот, кому они важны. |
И тот, кто величав, склонен владеть прекрасными и невыгодными вещами, а не выгодными и для чего-нибудь полезными, так как самодостаточному первое более свойственно. |
Принято считать, что в движениях величавый человек бывает неспешен, голос у него глубокий, а речь уверенная, ибо не станет торопиться тот, кому мало что важно, и повышать голос тот, кто ничего не признает великим а крикливость и поспешность от этого . |
. |
Таков, стало быть, величавый человек недостатка приниженного, в сторону избытка - спесивого. |
Но и этих людей считают не злыми так как они не делают зла, а заблудшими . |
Ведь приниженный, будучи достоин блага, лишает самого себя того, чего он достоин, и оттого, что он не считает себя достойным благ, кажется, что он наделен неким пороком и самого себя он не знает, он ведь стремился бы к тому, чего достоин, во всяком случае это благами. |
И тем не менее таких людей считают не глупцами, а робкими . |
Подобное мнение о самих себе, видимо, делает их хуже, ибо всякий человек стремится к тому, что ему по достоинству, а они сторонятся даже прекрасных дел и занятий, а равным образом и внешних благ, как будто они недостойны. |
Что до спесивых, то их глупость и незнание самих себя ясно видны. |
Не обладая достоинством, они берутся за почетные , а потом обнаруживают свою несостоятельность они и нарядами украшаются, и позы принимают, и все такое , желая, чтобы их успех был заметен и говорят о нем, думая, что за него их будут чтить. |
Однако приниженность резче противопоставлена величавости, нежели спесь, и встречается она чаще и хуже . |
Итак, величавость, как уже было сказано, имеет дело с великой честью. |
. |
По-видимому, с честью связана, как было сказано в первоначальном обзоре добродетелей, еще одна добродетель она относится к величавости, наверное, так же, как щедрость к великолепию. |
Дело в том, что обе эти добродетели далеки от великого, но в обычных и незначительных делах настраивают нас вести себя как должно. |
Подобно тому как для приобретения и даяния имущества существует обладание серединой, а также избыток и недостаток, так и для стремления к чести существует больше и меньше должного, а также должный источник и способ . |
Мы ведь осуждаем честолюбивого за то, что он стремится к чести больше, чем должно, и к чести не из должного источника, нечестолюбивого - за то, что он не собирается принимать почести даже за прекрасные дела. |
Бывает иногда, как сказано в первоначальном обзоре, что честолюбивого мы хвалим за то, что он действительно муж и любит прекрасное , а нечестолюбивого - за умеренность и благоразумие. |
Ясно, что слово любитель мы употребляем по-разному и понятие честолюбие не всегда относим к одному и тому же, но когда хвалим - сильнее, чем большинство, а когда осуждаем - , как незанятое. |
Однако в чем есть излишек и недостаток, в том есть и середина, между тем к чести люди стремятся и больше, чем должно, и меньше, значит, и должное тоже существует, так что этот склад, представляя собою обладание серединой в отношении к чести, заслуживает похвалы, но не имеет имени. |
В сравнении с честолюбием он кажется нечестолюбием, в сравнении с нечестолюбием - честолюбием, а в сравнении с тем и другим в известном смысле кажется и тем и другим так, видимо, обстоит дело и с другими добродетелями. |
И от того, что не назван, кажется, что противостоят друг другу носители крайностей. |
. |
Ровность - это обладание, серединой в связи с гневом. |
В действительности для середины здесь нет имени, как, впрочем, и для крайностей, так что мы относим к середине ровность, которая отклоняется в сторону недостатка, безымянного. |
Избыток, пожалуй, можно назвать гневливостью, ведь переживание - гнев, а вызывается он многими и разнообразными . |
Действительно, кого гнев охватывает из-за того, из-за чего следует, из-за тех, из-за кого следует, а кроме того, так, как следует, в должное время и на должный срок, тот заслуживает похвалы, стало быть, он и будет ровным человеком, раз уж ровность заслуживает похвалы. |
Ровный, разумеется, хочет быть невозмутимым и не идти на поводу у страсти, но, как прикажет суждение, так и злится, за то и такой срок. |
Погрешает он, скорее, по-видимому, в сторону недостатка, ибо ровный не мстителен, а скорее склонен прощать . |
Недостаток, будь то некая безгневность или что бы там ни было, осуждают, ибо те, у кого не вызывает гнева то, что следует, считаются глупцами, а также те, кого гнев охватывает не так, как следует, не тогда и не на тех, на кого следует. |
Кажется ведь, что такой человек не чувствует и не страдает, а недоступный гневу, , не способен защищаться, между тем сносить унижения самому и допускать, чтобы унижали близких, низко. |
Избыток может быть во всем ведь гнев бывает и против тех, против кого не следует, и против того, против чего не следует, и больше, чем следует, и поспешней и дольше, чем следует, но все-таки все эти отклонения не даны одному и тому же человеку. |
Да этого и не могло бы быть, ведь порок уничтожает сам себя, и если он достигает полноты, то становится невыносимым лучше всего. |
Это происходит с ними потому, что они не сдерживают гнева, а благодаря своей резкости открыто платят и затем успокаиваются. |
Горячие излишне резки и вспыхивают гневом из-за всего, , и по всякому поводу отсюда их название. |
Желчные непримиримы, и гнев у них долго , ведь они сдерживают ярость. |
Успокоение наступает, когда они отплатят, ибо месть прекращает гнев, заменяя страдание удовольствием однако если этого не происходит, им тяжко, и это оттого, что они скрытны и никто их не утешает, а между тем, чтобы самому переварить гнев, нужно время. |
Такие люди очень докучают и себе, и самым своим близким. |
Злобными мы называем тех, кто злится и на то, на что не следует, и сильней, чем следует, и дольше, а кроме того, они не идут на примирение, покуда не отметят или не накажут. |
Ровности мы противопоставляем, скорее, избыток гнева, ведь он чаще встречается, так как людям более свойственно мстить, да и для совместной жизни злобные хуже, чем безгневные. |
Сказанное нами ранее ясно также из того, что мы говорим теперь. |
А именно, не просто определить, как, против кого, по какому поводу и какой срок следует испыты-вать гнев, а также до какого предела поступают правильно и погрешают. |
Ведь кто немного переходит - или в сторону большего, или в сторону меньшего, не заслуживает осуждения действительно, иногда мы хвалим и признаем ровными тех, кому недостает гнева, а злобных признаем воистину мужами за способность начальствовать. |
Не просто поэтому определить в понятиях, насколько и как переходит тот, кто заслуживает осуждения, ибо судят об этом по обстоятельствам и руководствуясь чувством. |
Ясно по крайней мере то, что похвалы заслуживает срединный склад, при котором мы испытываем гнев против того, против кого следует, по должному поводу, должным образом и так далее, а избыток и недостаток заслуживают осуждения, причем если незначительны - мягкого и если они достаточно велики - сурового. |
Ясно, разумеется, что следует держаться срединного склада. |
Итак, о складах, связанных с гневом, сказано. |
. |
С точки зрения общения как при совместной жизни , тк и при взаимоотношениях посредством речей и предметов одни считаются угодниками, а именно те, кто все хвалят, чтобы доставить удовольствие, и ничему не противоречат, полагая, что не следует кому бы то ни было причинять страдания другие, кто, наоборот, всему противоречат и ничуть не заботятся о том, чтобы не заставить страдать, зовутся вредными и вздорными. |
Вполне понятно, конечно, что названные склады заслуживают осуждения и что похвалы заслуживает , который находится посредине между ними при нем человек примет и что следует, и как следует и соответственно отвергнет. |
Этому не дано никакого имени, но больше всего он походит на дружелюбие , ибо если добавить привязанность , то обладатель срединного склада в общении именно таков, каким мы склонны считать доброго друга. |
Но в отличие от дружбы здесь нет страсти и привязанности к тем, с кем общаются, ведь то или иное принимается как должно, не из дружбы или вражды, но потому, что таков . |
А это значит, что он будет одинаково вести себя с незнакомыми и знакомыми, близкими и посторонними, хотя, конечно, так, как подобает в каждом отдельном случае, ибо ни одинаково заботиться о близких и о чужих, ни причинять им страдания не прилично. |
Сказано, стало быть, что такой человек будет общаться со всеми как должно, а соотнося с нравственной красотой и пользой, он будет стараться не доставлять страданий или доставить удовольствие. |
Похоже, что этот связан с удовольствиями и страданиями, какие бывают при общении. |
Но если доставлять другим какие-то из этих удовольствий для него не нравственно оу или вредно, он это отвергнет и намеренно заставит страдать и если какое-то дело выставит другого человека в неприглядном виде, причем весьма , или причинит ему вред, а противодействие этому делу причинит некоторое страдание, то такое дело не примет, но отвергнет. |
Он будет по-разному общаться с людьми высокопоставленными и обычными, с более и с менее знакомыми, равным образом учитывая и другие различия, воздавая каждому, что подобает, предпочитая как таковое доставление удовольствия и остерегаясь доставления страдания, но принимая во внимание когда это важнее, что из этого выходит, т. |
е. |
нравственную красоту и пользу. |
И вот ради большего удовольствия впоследствии он заставит немного пострадать. |
Таков, стало быть, человек, держащийся середины, но имени ему не дано. |
А из доставляющих удовольствие, кто старается доставить его и только, - угодник, а кто делает это ради какой-нибудь выгоды в деньгах или в том, что к деньгам ведет, - подхалим. |
О том же, кто все отвергает, сказано, что он вздорный и вредный. |
И из-за того, что середина безымянна, кажется, будто крайности противопоставлены друг другу. |
. |
Обладание серединой в хвастовстве связано почти с тем же самым, но и оно безымянно. |
Не худо, однако, разобрать и такие , ибо мы, пожалуй, больше узнаем, что относится к нраву, разобрав каждый нрав по отдельности, и мы скорее уверимся, что добродетели состоят в обладания серединой, поняв, что во всех случаях это так. |
Уже были названы те, кто в общении при совместной жизни доставляют удовольствие или причиняют страдания, а теперь поговорим о правдивых и обманщиках как в речах, так и в поступках и в приписывании себе . |
Принято считать, что хвастун склонен приписывать себе славное - то, чего у него нет, или большее, чем у него есть а притвора, наоборот, отрицает, , что у него есть, или преуменьшает тот же, кто держится середины, как , таковы его слова и поступки, так он и живет. |
Обман сам по себе дурен и заслуживает осуждения, а правда прекрасна и заслуживает похвалы. |
Так и правдивый человек как держащийся середины, заслуживает похвалы, а обманывающий - безразлично в какую сторону - заслуживает осуждения, но в большей степени - хвастун. |
Мы скажем о каждом из них, но сперва о правдивом. |
Речь идет, конечно, о правдивом не в договорах и не в том, что касается неправосудности или правосудности это ведь будет относиться к другой добродетели, а о правдивом в том, для чего ничто в этом роде не имеет важности, о правдивом в речи и в поведении, потому что он таков по складу. |
Такого, вероятно, будут считать добрым человеком. |
Действительно, кто правдолюб и правдив, даже когда это не важно, будет тем более правдив, когда это важно, ведь обмана он будет остерегаться как позора, если уж он остерегается его как такового а такой человек заслуживает похвалы. |
Он отклоняется от правды, скорее, в сторону преуменьшения, потому что из-за отвратительности преувеличения кажется более пристойным. |
Кто приписывает себе больше, чем у него есть, безо всякой цели, похож на дурного человека иначе он не радовался бы обману, но он кажется более пустым, нежели порочным. |
Если же это делают ради какой-то цели, то, чья цель - честь или слава, тот как хвастун заслуживает осуждения, но не слишком , а чья цель - деньги или что ведет к деньгам, тот довольно-таки непригляден. |
Хвастуном человека делает не возможность , а сознательный выбор, ибо хвастуном он является по складу и потому, что он таков. |
Соответственно и среди обманщиков один рад самому обману, а другой стремится к славе или наживе. |
Стало быть, те, кто хвастают ради славы, приписывают себе такое, за что их восхваляют и почитают счастливцами а кто делает это ради наживы, приписывает себе то, чем можно угодить окружающим и отсутствие чего можно скрыть, - скажем, прорицателя, мудреца, врача. |
Поэтому в большинстве случаев себе приписывают такого рода вещи и хвастают они ведь имеют названные . |
Притворы, которые говорят о себе приниженно и на словах отклоняются в сторону преуменьшения, представляются людьми, скорее, обходительного нрава кажется, что они говорят так не ради наживы, но избегая важничанья, и прежде всего они отказывают себе в славном, как делал, например, Сократ. |
Те, кто по ничтожным поводам, когда очевидно , называются лицемерами и вполне заслуживают презрения, а иногда это оказывается хвастовством, например одежда лаконян, ибо и излишек, и нарочитый недостаток хвастливыми. |
Subsets and Splits