text
stringlengths
1
1.22k
Но если Е движет за время Д на длину Г, нет необходимости для Е в одинаковое время двигать удвоенное на половину Г.
Именно, если А продвинет В за время Д на длину Г, половина А, т.
е.
Е, не продвинет В за время Д или за какую-либо часть Д на часть Г, относящуюся к целому Г, как А относится к Е, и вообще может случиться, что никакого движения не будет.
Ведь из того, что целая сила продвинула на определенную длину, не следует, что половина силы продвинет на сколько-нибудь в какое бы то ни было время иначе один человек мог бы двигать судно, если только силу гребцов и длину, на которую они все двигали его, разделить на их число.
Поэтому-то неправильно рассуждение Зенона, что любая часть просяного зерна произведет шум, так как вполне возможно, что ни в какое время оно не приведет в движение воздух, который привел в движение при своем падении медимн.
И даже той частички , которую она двинула бы в составе целого, не приведет в движение, если будет падать сама по себе.
Ведь она вообще не существует иначе как в возможности в составе целого.
Если же существуют две и каждая из них движет какое-то тело на определенную длину в определенное время, то, сложенные вместе, эти силы будут двигать объединенный вес на равную длину и в равное время ибо здесь имеет место пропорциональность.
Но происходит ли то же при качественном изменении и росте?
Есть нечто вызывающее рост, нечто растущее, и в определенное количество времени и на определенную величину одно увеличивает, другое увеличивается.
Точно так же обстоит дело с вызывающим качественное изменение и качественно меняющимся имеется нечто и количество, меняющееся в большую или меньшую сторону в количественно определенное время -- в двойное время вдвое, в половинное наполовину, и вдвое больше во вдвое большее время, и наполовину в половинное время, или в равное время вдвойне.
Если же качественно изменяющееся или вызывающее рост чего-либо в такое-то время настолько-то увеличивает или качественно изменяет, то нет необходимости, чтобы половина его в половинное время или в половинное время половина , но может быть, что не будет ни изменять, ни увеличивать, подобно тому как обстояло и с тяжестью.
КНИГА ВОСЬМАЯ Т ГЛАВА ПЕРВАЯ Возникло ли когда-нибудь движение, не будучи раньше, и исчезнет ли снова так, что ничто не будет двигаться?
Или оно не возникло и не исчезнет, но всегда было и всегда будет, бессмертное и непрекращающееся, присущее всем существующим , как некая жизнь для всего образовавшегося естественно?
Что движение существует -- это утверждают все писавшие что-нибудь о природе, так как все они занимаются рассмотрением происхождения мира и вопросами возникновения и уничтожения, что было бы невозможно, если бы движения не было.
Но те, которые признают существование бесчисленных миров, одни из которых зарождаются, а другие гибнут, утверждают, что движение существует вечно так как возникновения и уничтожения необходимо связаны с движением те же, которые считают, что мир один или не вечен, делают соответственные предположения и о движении.
Если же допустить, что движения когда-то не было, то это могло быть только двояким образом или так, как говорит Анаксагор он утверждает, что после того, как все вещи находились вместе и пребывали в покое в течение бесконечного времени, Разум придал им движение и разделил их, или как Эмпедокл, , что попеременно движется и снова покоится движется, когда Любовь делает из многого единое или Вражда -- из единого многое, покоится же в промежуточное время.
Он говорит об этом следующим образом Так.
поскольку Единство рождается снова и снова В Множества недрах, а Множество вновь прорастает к Единству, Вечно они возникают, и нет у них стойкого века.
Но поскольку обмен сей никак прекратиться не в силах, Вечно постольку они существуют в недвижимом круге.
Надо уяснить, что именно он хочет сказать словами ...
но поскольку обмен сей...
Следует рассмотреть поэтому, как обстоит дело с этими вопросами, так как не только для рассмотрения о природе полезно видеть истины, но и для исследования первого начала.
Мы начнем прежде всего с того, что нами было установлено раньше в книгах Физики.
Мы сказали там, что движение есть деятельность способного к движению, поскольку оно способно к движению.
Необходимо, следовательно, чтобы существовали предметы, способные двигаться каждым движением.
Но и помимо определения движения каждый согласится, что всякий необходимо должен двигаться сообразно своей способности к движению определенного рода, например способный к качественному изменению -- качественно изменяться, способный менять место -- перемещаться следовательно, прежде чем произойдет горение, должно быть горючее, и прежде зажигания -- зажигающее.
Таким образом, и это все необходимо должно было или возникнуть когда-то, раньше не существуя, или быть вечным.
Если поэтому каждое из , способных к движению, возникло, необходимо, чтобы прежде данного изменения и движения существовало другое, в результате которого возникло способное двигаться и двигать.
Если же признать вечное существование предметов до существования движения, то это покажется бессмысленным с самого начала, но еще больше убедятся в этом те, которые пойдут дальше.
Если же, поскольку одни предметы являются движущими, а другие движимыми, когда-то нечто становится первым двигателем, а другое движимым, а раньше ничего этого не было и все покоилось, то необходимо первоначальное изменение ведь была же какая-то причина покоя, так как покой есть лишенность движения.
Следовательно, перед первым изменением будет изменение более первое.
Действительно, одно движет только в одном направлении, другое вызывает и противоположные движения, например огонь нагревает, но не охлаждает, наука же, как кажется, одна для обеих противоположностей.
Однако, по-видимому, и там имеется нечто в том же роде, так как холод, изменял каким-либо образом свое направление и уходя, нагревает, так же как знающий сознательно погрешает, когда он пользуется знанием навыворот.
Однако , которые способны делать и испытывать воздействие или двигать и двигаться, не во всех случаях способны к этому, но когда находятся в определенном состоянии и вблизи друг от друга.
Таким образом, один движет, другой движется, когда они приближены друг к другу и когда наличествует возможность одному двигать, другому двигаться.
Поэтому, если не всегда происходило движение, ясно, что в то время находились не в таком состоянии, что один мог двигаться, другой двигать, но для этого нужно было, чтобы один из них изменился.
Это необходимо должно происходить в тех случаях, где имеется отношение , например чтобы то, что не было двойным, стало двойным и чтобы изменение коснулось если не обоих , то хотя бы одного из них.
Следовательно, произойдет какое-то изменение, предшествующее первому.
А помимо этого каким образом появится предшествующее и последующее, если не существует времени?
Или время, если не существует движения?
Если же время есть число движения или какое-то движение, то, раз всегда существует время, и движение должно быть вечным.
Но относительно времени все , за исключением одного, думают, по-видимому, одинаково они называют его нерожденным.
Основываясь на этом, и Демокрит доказывает невозможность того, чтобы все возникло, так как время есть нечто невозникшее.
Один только Платон порождает его он говорит, что оно возникло вместе со Вселенной, а Вселенная, по его мнению, возникла.
Если действительно невозможно, чтобы время существовало и мыслилось без теперь, а теперь есть какая-то середина, включающая в себя одновременно и начало и конец -- начало будущего и конец прошедшего, то необходимо, чтобы время существовало всегда.
Ведь крайний предел последнего взятого времени будет в одном из теперь так как во времени ничего нельзя ухватить помимо теперь, следовательно, если теперь есть начало и конец, то необходимо, чтобы с обеих сторон его всегда было время.
А если имеется время, очевидно, должно существовать и движение, раз время есть некоторое свойство движения.
То же рассуждение относится и к тому, что движение неуничтожимо, как в вопросе о возникновении движения выходило, что существует изменение, предшествующее первому, так здесь -- следующее за последним, так как тело не одновременно утрачивает движение и способность к движению, например состояние горения и способность гореть ведь можно быть горючим и не гореть, а также способность двигать и двигание.
И то, что способно уничтожиться, должно погибнуть, когда оно уничтожается, а затем в свою очередь и то, что его уничтожает, так как и уничтожение есть некоторого рода изменение.
Если же это невозможно, ясно, что существует вечное движение, а не такое, чтобы иногда оно было, иногда нет, подобное утверждение больше похоже на вымысел.
То же самое относится и к утверждению, что так должно происходить по природе и что таким следует считать начало, как, по-видимому, и полагал Эмпедокл, утверждая, что вещам необходимо присуще попеременное преобладание Любви и Вражды, которые вызывают движение, а в промежуточное время -- покой.
Едва ли не то же говорят и те, которые признают одно начало , как, например, Анаксагор.
Однако нет ничего беспорядочного в том, что существует по природе и согласно с ней, так как природа -- причина порядка для всех вещей.
Бесконечное не стоит ни в каком отношении к бесконечному, тогда как всякий порядок есть отношение.
Покоиться в течение бесконечного времени, затем когда-нибудь начать двигаться, причем нельзя указать никакой разницы, почему это происходит именно теперь, а не раньше, а также не иметь какого-либо порядка -- это не может быть делом природы.
Природные -- происходят или безусловно, а не иногда так, иногда этак например, огонь несется по природе кверху, а не иногда кверху, иногда нет, или, будучи непростыми, согласно определенному отношению.
Поэтому лучше говорить, как Эмпедокл или кто другой, сказавший, что все попеременно покоится и движется, ибо в этом уже имеется какой-то порядок Но и такое утверждение следует не только высказывать, но и указывать для него определенную причину, надо не просто полагать что-нибудь и устанавливать необоснованную аксиому, но давать обоснование -- либо путем рассмотрения частных случаев, либо же путем доказательства, это же предположение не содержит причины ее нет также в Любви и Вражды, а в том, что одна соединяет, другая же разъединяет.
Если же сюда присоединяется попеременность , то следует указать, в соответствии с чем так происходит, например что существует нечто соединяющее людей, именно любовь, и что враги избегают друг друга предполагается, что это происходит и во всем мире, так как это очевидно в отдельных случаях.
Требуется какое-то обоснование и для того, что это происходит через равные времена.
Вообще же нельзя считать достаточным началом положение, что всегда так есть или происходит, на что Демокрит сводит природную причинность, что, дескать, так и прежде происходило, а начала этого всегда не считает нужным искать, говоря правильно относительно некоторых , а что это относится ко всему -- неправильно.
Ведь и треугольник имеет углы, всегда равные двум прямым, однако причина этой вечности лежит в другом для начал же, которые существуют вечно, такой другой причины нет.
Итак, вот что следует сказать о том, что не было никакого времени и не будет, когда не было и не будет движения.
ГЛАВА ВТОРАЯ А противоположное сказанному опровергнуть нетрудно.
Исходя из следующих соображений скорее всего может показаться возможным, что движение существует, а когда-то его совсем не было.
Во-первых, что ни одно изменение не вечно так как всякое изменение по своей природе идет из чегонибудь во что-нибудь, то для всякого изменения то противоположное, во что оно идет, необходимо есть предел, а до бесконечности ничто не может двигаться.
Далее мы видим, что возможно двигаться недвижущемуся и не имеющему в себе ни какого движения, например неодушевленным , которые, не двигаясь ни в части, ни в целом, а находясь в состоянии покоя, когда-нибудь начинают двигаться ведь следовало бы или всегда двигаться, или никогда, если только не возникает движения, которого не было.
Но больше всего это становится ясным при рассмотрении одушевленных хотя иногда в нас нет никакого движения и мы находимся в состоянии покоя, все-таки когда-нибудь мы начинаем двигаться, и начало движения возникает в нас от нас самих, даже если извне нас ничто не привело в движение.
Подобного этому мы не видим в неодушевленных, но их всегда приводит в движение что-нибудь внешнее, а живое существо, как мы говорим, само себя движет.
Следовательно, если какое-то время оно находится в полном покое, движение возникнет в неподвижном от него самого, а не от внешней причины.
Если же это возможно для живого существа, почему это не может происходить и со всей Вселенной?
Ведь если это имеет место в маленьком космосе, значит, и в большом, и если в космосе, то и в бесконечном, если только возможно бесконечному двигаться и покоиться как целому.
Из всего сказанного выше первое, т.
е.
то, что движение и противоположность не могут быть всегда одним и тем же и единым по числу, сказано правильно И это, вероятно, необходимо, если только невозможно, чтобы движение одного и того же всегда было единым и одним и тем же я имею в виду, например, будет ли у одной струны один и тот же звук или всегда иной, предполагая, что она находится в одинаковом состоянии и движении.
Как бы там ни было, ничто не препятствует какому-нибудь быть тем же самым, поскольку оно непрерывно и вечно это станет очевидно из дальнейшего .
А в том, что неподвижное приходит в движение, нет ничего странного, если движущее извне иногда будет иметься в наличии, а иногда нет.
Как это будет происходить -- это подлежит исследованию я имею в виду, что одно и то же при наличии одного и того же движущего иногда движется, иногда нет трудность в данном случае сводится только к вопросу, почему не всегда одни движутся, а другие покоятся.
Больше всего затруднений, как кажется, доставляет третий вопрос -- о возникновении движения, которого раньше не было, что имеет место у одушевленных , так как покоившееся раньше начинает после этого идти, в то время как извне ничто, по-видимому, не привело его в движение.
Но это заблуждение.
Ибо мы видим всегда в живом существе движение какой-нибудь сращенной с ним части, и причина этого движения не само живое существо, а, вероятно, окружающая среда.
О том же, что тело движет само себя, мы говорим не по поводу всякого движения, а по поводу перемещения .
Следовательно, ничто не препятствует, а скорее, может быть, необходимо, чтобы в теле возникали многие движения под действием окружающей среды, причем некоторые из них приводят в движение мышление и желание, а они уже движут животное в целом, как это происходит во сне.
Ибо при отсутствии в них всякого движения, связанного с чувственными восприятиями, но при наличии какого-то внутреннего животные снова пробуждаются.
Но и это станет ясно из последующего .
ГЛАВА ТРЕТЬЯ Началом рассмотрения будет изложенная трудность почему некоторые из существующих иногда движутся, иногда же снова покоятся.
И вот необходимо, чтобы или все всегда покоились, или все всегда двигались, или одни из предметов двигались, другие покоились, и здесь опять-таки неподвижны, другие всегда движутся, третьи попеременно причастны обоим .
Это последнее предположение нам и следует утверждать, так как оно заключает в себе разрешение всех затруднений и дает завершение всему нашему исследованию.
Утверждать, что все покоится и подыскивать обоснования этому, оставив в стороне чувств, будет какой-то немощью мысли и выражением сомнения не только по поводу частностей, но по поводу чего-то общего не только против физики, но, так сказать, против всех наук и всех мнений, поскольку все они пользуются движением.
Далее, как возражения против начал в рассуждениях о математике не имеют никакого значения для математика что относится и к прочим наукам, точно так же приведенное положение не имеет никакого значения для физика, так как основное предположение гласит, что природа есть начало движения.
Примерно такой же характер имеет утверждение, что все движется оно ложно, но противоречит научному методу в меньшей степени, чем первое ведь в книгах о физике нами было установлено, что природа есть начало как движения, так и покоя, равным образом, что движение есть нечто свойственное природе.
И некоторые говорят с движением существующих дело обстоит не так, что одни движутся, а другие нет, но все и всегда движутся, только это скрыто от наших чувств.
Хотя они и не указывают, о каком именно движении идет речь или о всех, возразить им нетрудно.
Ведь ни расти, ни убывать нельзя непрерывно, но всегда имеется и среднее рассуждение здесь такое же, как и в том случае, когда капля точит камень и вырастающие на камнях растения раскалывают их.
Ведь если капля отбила и удалила столько-то -- это не значит, что перед этим в половинное время она удалила половину, а как бывает при вытаскивании корабля на берег капли в такое-то время приводят в движение столько-то, но часть их не произведет такого движения ни в какое время.
Отделенный кусочек делится на много , но ни одна из них не двигается по отдельности, а все вместе.
Ясно, таким образом, что нет необходимости все время чему-либо отделяться из-за того, что убыль делима до бесконечности, но время от времени отделяется целый кусочек.
То же относится и к качественному изменению, каково бы оно ни было если изменяющееся делимо до бесконечности, это не значит, что делимо и качественное изменение, но оно часто происходит сразу, как, например, замерзание.
Далее, когда кто-нибудь заболевает, необходимо время, в течение которого он выздоровеет, и изменение происходит не в предельной границе времени необходимо ведь, чтобы он перешел в состояние здоровья, а не во что-нибудь иное.